What Are You Lot Up To?

Почти четыре года назад в марксистском движении России разгорелась дискуссия, что важнее для левой организации: демократические принципы или научный авторитет, и какой должна быть ее структура. Из этого спора родился новый марксистский коллектив — журнал «Спичка». Он возник на пересечении теории и практики после раскола внутри онлайн-издания Lenin Crew. По словам создателей «Спички» их главной мотивацией стало желание вернуть левому движению живой язык, а также понятные, прозрачные и справедливые правила и решения.​​

Вопрос: Как появилась "Спичка"?

Ответ: «Спичка» появилась в апреле 2020 года, когда мы окончательно разошлись с коллективом Lenin Crew (LC) по вопросу «научного централизма» (НЦ).

НЦ противопоставлялся демократическому централизму (ДЦ), на основе которого работали коммунистические партии ХХ века. Принципы НЦ — это попытка определить, как должна работать коммунистическая партия в XXI веке и как должны приниматься решения в марксистской организации. Партия появится ещё не скоро, а коллектив LC уже есть, поэтому на этой концепции строилась работа журнала.

Долгое время мы все разделяли научный централизм. Был, правда, нюанс: каждый понимал его по-своему. Поэтому в конце 2019 года коллектив LC решил выработать общее понимание НЦ. Как раз дискуссии по вопросу научного централизма и стали предпосылкой для раскола.

Те, кто затем основал журнал «Спичка», отстаивали идею демократического централизма с теоретическим цензом для тех, кто хочет в редакцию — руководящий орган коллектива. Нужен был прозрачный механизм, по которому человек туда попадает. Наши предложения руководство LC не приняло, поэтому мы с большинством кружков ушли, основав своё медиа.

Вскоре после раскола LC выпустили свой манифест о научном централизме.

Вопрос: На каких принципах основывает свою работу проект? В связи с этим расскажите про разногласия с другими марксистскими коллективами. В частности, Lenin Crew и КрасноBY. Эти коллективы следуют научному централизму – что это за принцип и почему вы не согласны с таким подходом? В чем ваше отличие в организации работы?

Ответ: Если речь об организационных принципах, мы придерживаемся демократического централизма с теоретическим цензом. Коллектив у нас состоит из двух ступеней: из редакции и кандидатов в редакцию.

К выработке решений мы стараемся привлекать как можно больше людей из коллектива, однако итоговое решение принимает ядро — редакция. Она пополняется путём кооптации, то есть принимают в редакцию сами редакторы. Но предложить свою кандидатуру может любой член коллектива.

Для того чтобы пройти в редакцию, нужно поработать в коллективе три месяца и пройти собеседование на знание теоретического минимума согласно программе наших кружков. Чтобы это было прозрачно, на встрече, кроме редакторов, должны присутствовать несколько кандидатов в редакцию. Таким образом мы стараемся вовлекать в редакцию большинство активных товарищей.

Иная ситуация в коллективах с научным централизмом. У нас есть статья «Хороним научный централизм»(https://spichka.media/scientific-centralism-rip) — там мы описали, почему эта концепция нежизнеспособна. Опишем кратко её основные идеи.

Научный централизм придумали как противопоставление демократическому, где решение принимает большинство. В НЦ, соответственно, решают только те, кто имеет достаточную квалификацию вне зависимости от мнения большинства. На то он и «научный».

Но НЦ неприменим на практике — ни в научном сообществе, ни в политической организации. В нём заложены проблемы, которые будут приводить к расколам.

Вопрос: Кто должен руководить — большинство или эксперты?

Ответ: В соответствии с принципами НЦ, чтобы попасть в редакцию, надо доказать компетентность, то есть показать глубокое знание марксизма и способность его применять, прежде всего в исследованиях и дискуссиях. Звучит красиво и обоснованно, но никаких критериев не было все годы, пока мы работали в LC. На деле редакторы в НЦ сами решают, кто компетентен, а кто нет.

Отсюда следует проблема: редакция может игнорировать претензии рядовых членов, организационные и теоретические проблемы и принимать тех, кто лоялен руководству коллектива. Для остальных есть два варианта: начать дискуссию или уйти.

Из-за подобных непрозрачных механизмов пополнения руководства многие активные товарищи не могли попасть в редакцию, в то время как в редакции оставались люди, чья польза для журнала была спорной.
Другой организационный принцип НЦ — единогласие как главная форма выработки решений, а голосование — лишь крайняя мера, когда прийти к единому мнению не получается. В таком случае, чтобы быть услышанным в коллективе, нужно начинать дискуссию. На деле это приводило к тому, что любое хоть чуть-чуть важное решение можно было принять, только пройдя все круги научно-централистического согласования.

Авторы манифеста научного централизма противопоставляют единогласие голосованию исходя из простой логики: если истина всегда одна, то марксисты через научную дискуссию должны прийти к одному результату. Ведь истинного результата не достигают голосованием. Так авторы сузили производство научного знания от масштабов всего общества, — где это пожелание работает в перспективе, — до коллектива в пару десятков людей, где, очевидно, у большинства будет своя специализация, ограничивающая знание. Так и выходит, что в каком-либо вопросе у них разбирается один-два человека, они и должны решать, что истина, а что нет.

Мы тоже желаем единогласия и делаем для этого всё, что в наших силах. Если мы прорабатываем нерешённые вопросы теории, мы попутно можем разойтись в оценках, и это нормально. Если же мы заранее декларируем результат исследования, то это не исследование.

В итоге, когда единогласие по какому-то вопросу заранее декларируется, те, кто высказывает какие-то сомнения в правильности линии, сразу попадают в стан «шатающихся». Неважно, новый ли это член коллектива или старый.

Вопрос: Какова тогда миссия "Спички"?

Ответ: Мы считаем, что миссия любого марксистского коллектива на данный момент — способствовать политизации рабочего класса, направить его в сторону политической субъектности, организовав наиболее активную его часть в партию. Другими словами, наиболее активные, передовые прослойки работников нужно заразить социалистическим сознанием, а в кризисный момент — повлечь за собой остальной народ.

Задач на пути к этой миссии — множество. Приведём наиболее крупные:

1. Разобраться в устройстве современного капитализма.

Поняв окружающее общество в общих чертах и получив актуальные данные о нём, мы сможем вести пропаганду более продуктивно и будем способны точечно взаимодействовать с разными прослойками работников.

Надо знать общество достаточно хорошо, чтобы сформулировать проблемы, которые касаются как большинства людей, так и отдельных прослоек общества, и при этом предложить решения их специфических проблем.

Не абстрактно декларировать, что нам нужен социализм, а иметь конкретные предложения, как и зачем из нынешнего состояния общества переходить к принципиально иным общественным отношениям.
Чем лучше мы понимаем общество, тем адекватнее наши тактика и стратегия.

2. Сформировать позитивный образ будущего

Чтобы представить будущее, надо изучить прошлый социалистический опыт и выявить объективные предпосылки для социализма в современном обществе.

Исторически наш коллектив был больше сосредоточен на изучении опыта социалистических стран. На эту тему мы выпустили массу статей. Но стоит признать, что мы больше критиковали этот опыт, чем пытались выделить в нём позитивную составляющую. Уметь проблематизировать своё исследование, исходя из актуальных потребностей, — сложный навык, которому нам нужно учиться.

Таким образом, марксистам надо сформулировать, каким они видят социализм и что надо делать, чтобы его построить.

3. Вести агитацию и пропаганду, используя современные инструменты

Чтобы эффективно распространять социалистические идеи, надо осваивать разные форматы подачи материала, подстраиваясь под разную целевую аудиторию. К примеру, ЦА нашего медиа — марксистская и околомарксистская.

4. Подготовить кадры в разных городах

В левой среде внимание к марксистским кружкам уже прошло свой пик. Но потребность в подготовке идейно близких, грамотных кадров, распределённых по городам, никуда не делась. Активных единомышленников много не бывает. Мы продолжаем совершенствовать программу обучения в кружках, пытаясь сделать её доступной, фундаментальной, но приближенной к актуальным проблемам.

5. Преодолеть разногласия с другими коллективами

Марксистских коллективов много, но они распылены и не сильно настроены к сближению позиций и слаженным действиям. В этом направлении нам ещё работать и работать.

Вопрос: Когда «Спичка» создаст партию?

Ответ: Технически мы можем создать партию хоть завтра. Назовём себя не журналом, а партией, но это не изменит главного — партия без связи с массами ничего собой не представляет.

Партию имеет смысл создавать, когда появляется рабочее движение. Марксисты сами это движение не создадут и сами не организуют забастовки за рабочих. Когда люди стихийно вовлекаются в политическую борьбу, выходят на митинги, организуют забастовки, организовывать это движение, координировать его должна партия.

В текущей политической ситуации надо готовить предпосылки для будущей партии. В частности, критическую массу марксистов на местах.
Даже если эта масса уже существует, она распылена по разным коллективам. Открытый вопрос — стремятся ли эти коллективы если не к объединению, то хотя бы к поиску точек соприкосновения.

В любом случае сейчас на повестке у марксистов создавать структуру, на основе которой можно будет организовать партию.

Вопрос: Что значит «субъектность рабочего класса»?

Ответ: Этот вопрос связан с предыдущим. Рабочий класс субъектен, только если он способен бороться за власть, влиять на политику и отстаивать свои интересы.

Первые проявления субъектности — это местная самоорганизация, борьба за улучшение условий труда, профсоюзная работа. Когда же рабочий класс уже начинает проявлять себя на местах, ему нужна партия, чтобы повсеместно, организованно отстаивать свои классовые интересы и политическую программу.

В начале XX века большевики трудоустраивались в разные компании, проявляли себя как передовые работники и, пользуясь заработанным авторитетом, побуждали своих коллег на местах к борьбе.

Сейчас наша задача — выйти на таких рабочих, чтобы через них уже продвигать идеи о том, что у рабочего класса есть единые интересы, которые нужно отстаивать.
В конечном итоге российским трудящимся нужна партия, выражающая их интересы. Тогда уже можно будет говорить о субъектности рабочего класса.

Вопрос: Как вы представляете свою политическую деятельность после смены режима? Готовы ли вы с кем-то объединяться для увеличения шансов представительства во власти? Если да, то с кем? Как будет выглядеть ваша работа и ваша программа?

Ответ: Рано или поздно Путин перестанет быть президентом. Тогда с высокой вероятностью начнётся борьба за власть. И в этот момент части российской элиты попытаются опереться на массы для борьбы друг с другом. Кто-то сделает упор на ультраправых, кто-то — на прозападных либералов. И в это время государство ослабит контроль за политикой, а значит, появится окно возможностей для марксистов.

Когда начнётся «Оттепель», марксисты должны будут объединиться — в единую партию или коалицию, чтобы действовать сообща. Задача — предложить людям альтернативный взгляд на развитие страны. Если мы этого не сделаем, это сделают ультраправые.

Готовы ли мы с кем-то объединяться? Да, готовы. Но коалиция — это вопрос тактики. Коалиция кого и с кем?

Мы сейчас не являемся политической силой. Оппозиционных политических сил тоже не видно ни среди левых, ни среди либералов. Организации последних, которые имели потенциал до 2022 года, сейчас разгромлены.

Как будет выглядеть наша работа? Тут легко уйти в фантазии, поэтому ограничимся самым главным. Мы будем стараться убеждать людей в своей правоте, показывать им, что капитализм ведёт ко всё более глубокому кризису, а единственный выход из этой катастрофы — социализм.

По поводу программы отсылаем вас к нашей статье про переходную программу Маркса и Энгельса(https://spichka.media/transition-program). Если кратко, мы считаем, что ключевые пункты программы политических и экономических преобразований мы должны сформулировать и обсудить уже сейчас. Нужно сформулировать позитивную программу: что мы предлагаем в качестве альтернативы. На основе этой программы нам и надо готовить объединение или коалицию с другими левыми группами.

Вопрос: Что для вас марксизм? Кто такой марксист сегодня на примере вашего коллектива?

Ответ: Марксизм — это одновременно социальная, экономическая и политическая наука со своей философской базой.

Материализм, который заложен в основу марксизма, даёт возможность осмысливать самые разные вопросы — начиная с естественнонаучных и заканчивая этическими и эстетическими. Но марксизм прежде всего позволяет разносторонне описать общество и его движущие силы.

Большинству неочевидна связь между их личными проблемами — самореализацией, саморазвитием, проблемами в семье — и проблемами общественными, например, войнами, сокращением социальных гарантий или межнациональными конфликтами. Марксизм позволяет эту связь обнажить, выявить в ней исторические закономерности и благодаря этому — наметить пути для их преодоления.
Самое главное: с точки зрения марксизма, эти проблемы невозможно решить без участия в революционной практике, без вовлечения в неё большинства угнетённого класса.

Того, кто разделяет такую установку, пытается ей соответствовать словом и делом, мы называем марксистом.

Вопрос: Какие ключевые изменения вы вносите в традиционную марксистскую программу?

Ответ: Мы долгое время изучали опыт социалистического строительства, в том числе советского, и пришли к выводу, что социалистической экономики ещё не существовало. Но при этом в том же советском обществе не было и полноценного капитализма. Так мы пришли к необходимости описать это общество как переходное.К сожалению, СССР переходный период не преодолел, хотя некоторые марксисты не хотят это признавать.

Классический исторический материализм подразумевает наличие переходного периода между капитализмом и коммунизмом. В общем виде об этом писал тот же Ленин.

Но общества, в которых сосуществуют элементы экономик разных формаций, в целом описаны марксизмом плохо. Этот недостаток в историческом материализме мы и пробуем восполнять в цикле по теории переходного периода(https://spichka.media/tag/теория-переходного-периода).

Вопрос: В чем различия вашего политического видения и идеологического проекта от советского опыта? Как, на ваш взгляд, левому движению преодолевать разочарованность советскими практиками, ассоциирующимися с коммунизмом?

Ответ: Мы не противопоставляем себя советскому опыту — напротив, мы рассматриваем его как важнейшую часть истории мирового рабочего движения. Но мы отвергаем представление о Советском Союзе как о «завершённой» общественно-экономической формации.

С нашей точки зрения, СССР был переходным обществом между капитализмом и социализмом, обладающим элементами как старого порядка, так и нового. Здесь важно отметить, что мы считаем Советский Союз «социалистическими» в том значении этого слова, что он развивался от капитализма к социализму.

Но в СССР одновременно существовали и капиталистические элементы, такие как неформальная собственность, управление без участия масс. Это не «неправильный» социализм, а закономерное и противоречивое состояние переходного общества.

Вы можете более подробно ознакомиться с нашими статьями о переходном периоде.

Чтобы преодолеть разочарование в советских практиках, левым важно отказаться от двух крайностей: мифологизации и полного отрицания. Советский Союз — это пример того, как сложнейшие противоречия могут возникать внутри самого проекта освобождения труда. И эти противоречия нужно изучать и анализировать.
В отличие от сторонников «социализма в основном», для нас советский проект важен тем, что показал: переход к социализму — это сложный, длительный, неравномерный процесс, в котором прогрессивные и регрессивные тенденции могут сосуществовать, воспроизводиться и бороться. Нам нужен не возврат к «модели СССР», а движение вперёд — к подлинно и самоуправляемому социализму.

Вопрос: Ваше мнение о сегодняшнем положении левых идей в России? Что могло бы усилить влияние левых политиков и организаций?

Ответ: В России есть запрос на марксизм: уже появилось несколько поколений, которые родились после распада СССР. Эти люди не помнят 1937 года, не помнят очередей за колбасой, да и вкусный пломбир тоже прошёл мимо них. У них нет эмоциональной связи с советским периодом, поэтому им проще воспринимать его. В том числе по этой причине молодёжь интересуется марксизмом.

Марксизм становится популярнее. Это мы видим на примере блогеров, которые рассказывают про коммунизм и набирают сотни тысяч просмотров, поэтому положение марксистов небезнадёжно.

Проблема в том, что за блогерами не стоит движения. Конечно, сейчас ни у одной политической силы нет массового движения. Это беда не только левых. Но коммунисты ещё до 2020–2022 годов не начинали переходить в область политики.

Как усилить влияние левых? Надо говорить с людьми на одном языке и отвечать на их проблемы, предлагать свою позитивную программу. Сейчас всё это в зачаточном состоянии. Ответить на проблемы — это не сказать: «Таков капитализм» — а объяснить, из-за чего человек стал хуже жить и что с этим делать.
Возьмём пример — закредитованность. Почему с каждым годом она всё растёт? Потому что государство сбрасывает с себя всё больше социальных функций. Это происходит не только в России, но и на Западе. И те расходы на образование, на медицину, которые раньше государство брало на себя, теперь покрываются людьми из своего кармана. Соответственно, чем меньше зарабатываешь, тем большую часть дохода съедают расходы на вещи, которые раньше были бесплатными. Соответственно, падает уровень жизни. Чтобы поддерживать его, люди берут кредиты не только на долгосрочные покупки — квартиры и машины, — но и на потребление — свадьбы, айфоны, отпуска. А что мы предлагаем с этим делать? — вот вопрос, который должен волновать марксистов. Вероятно, надо рассматривать варианты кредитных амнистий. Но это надо продумать так, чтобы эта мера не была демагогией.

Когда левые начнут ориентироваться на будущее, на позитивную программу, тогда марксизм станет great again.

Мы не будем говорить, что левые идеи станут популярными сами по себе, когда «придёт время». На наш взгляд, даже когда оно «придёт», левые идеи не овладеют народом, если коммунисты не поймут, как с народом общаться в наше время. Главное, не стоит противопоставлять себя ему, как мы это сделали предложением ранее.

Надо просто быть обычным человеком и писать тексты, снимать ролики, записывать подкасты, вставая в позицию пользователя, который левыми идеями не интересуется. Например, человеку должно быть интересно повышение тарифов ЖКХ? Ясно, что да, так как это касается его жизни непосредственно. Но хорошая ли это почва для агитации? Нисколько. Стерпится и слюбится. Повышением тарифов никого не удивишь.

А как тогда писать? Сложный вопрос, о нём можно говорить долго. Если кратко — рушить привычное восприятие проблемы, преподносить её под новым, неочевидным для человека углом, давая ему новый читательский опыт, который он никогда не получал. Надо изучить проблему, увидеть её новые для всех людей причины. В конце можно подвести и к СВО и капитализму, если хочется, но так, чтобы это органически вытекало из текста.

А вообще, о тарифах ЖКХ писать не стоит. Это плохая тема для агитации. Пишите о том, что волнует людей в повседневной жизни. Например, как выжить в Москве на 30 тысяч рублей в месяц, но пусть в таком тексте красной нитью, подводными течением проходит критика капитализма. Или почему человек чувствует выгорание и не может получать удовольствие от работы.
Человек должен сам ощущать идею, заложенную в тексте. Не нужно ему её называть. Он в неё не поверит. Надо к ней подводить, описывая явления, связанные с ней, органически её определяющие. Это не просто. Надо думать. Но лучше подумать, чем испортить своим текстом ленту пользователя.

Пока на широкую аудиторию мы выходить не собираемся. Чтобы сделать это грамотно, нужен коллектив специалистов, нужно самим научиться писать. Мы пока учимся.

Вопрос: Есть ли попытки совместной работы с другими левыми организациями? Есть ли направления деятельности, по которым различные марксистские организации работают вместе? Есть ли у вас идеологические оппоненты на левом фланге в медийном пространстве?

Ответ: Сейчас нет сообществ, с которыми бы мы регулярно сотрудничали. Исключением можно назвать регулярные контакты с организаторами кооперативов. Но в основном всё взаимодействие сводится к взаимным репостам либо к призывам поучаствовать в проектах и мероприятиях товарищей.

Мы взаимно репостимся с «Рабкором». Часто нас упоминает коллектив «Думай сам, думай сейчас», за что мы им благодарны. Помогали некоторым коллективам создавать марксистские кружки.

Один раз организовали информационную кампанию для московских активистов, которые выступили против застройки Афганского сквера.

Хотелось бы, конечно, больше взаимодействовать с коллективами за пределами «медийки» — от обмена опытом и кадрами до совместного участия в исследованиях.

Вопрос: Из-за высокого уровня требований к каждому из членов марксистский коллектив не может быть большим. Какое место своему проекту вы относите в среде левого движения в России?

Ответ: У нас относительно высокие требования к редакции, то есть руководству коллектива. Кандидат в редакцию, чтобы стать редактором, должен пройти теоретический ценз и поучаствовать в работе коллектива три месяца.

Рядовым членом коллектива может стать любой, разделяющий наши основные взгляды и готовый помочь делом коллективу — от текстовой и медийной активности до работы в кружках и участия в исследованиях.

Какое-то «место» в условном движении мы занимаем только из-за ограниченности ресурсов. Сейчас для нас приоритетно готовить кадры, заниматься просвещением и теоретической работой, публикуя результаты работ в доступной форме. По мере расширения коллектива мы задумаемся и о других проектах.

Вопрос: Насколько призывы к волонтерству успешны? В чем мотивация людей, добровольно присоединившихся к команде? Удается ли вам собирать средства на работу проекта и на что тратятся донаты?

Ответ: Привлекать разных специалистов для построения полноценного марксистского медиа — одна из главных задач «Спички». Поэтому мы иногда делаем призывы редакторов, программистов, дизайнеров.

Эти призывы успешны: отдел программистов, которые постоянно улучшают наш сайт, состоит в основном из людей с призывов в наших социальных сетях. Таким же образом к нам пришло несколько замечательных дизайнеров.

Волонтёры приходят в «Спичку» для общения с единомышленниками, совершенствования своих профессиональных навыков. Главное, они искренне хотят развить и осовременить марксизм.
Деньги на работу «Спички» мы собираем благодаря донатам подписчиков и ещё из собственных средств. Тратим их на рекламу и на материальную помощь членам нашего коллектива.

Вопрос: Как СВО повлияло на работу проекта?

Ответ: На нас СВО повлияло так же, как и на другие медиа. В условиях фактического запрета открытых политических высказываний приходится тщательно следить за словами.

В нашем коллективе есть юристы, которые проверяют «резкие» формулировки в наших материалах, и даже выпустили памятку(https://spichka.media/zametki/kak-ne-sest-za-posty), как писать о революции и не оказаться за решеткой.

Вопрос: Левых часто упрекают в том, что они не понимают рабочего, есть ли понимание у вашего коллектива?

Ответ: Вряд ли можно сказать, что у современных российских марксистов есть исчерпывающее понимание рабочего класса в России. Есть отдельные исследования о специфике постсоветского капитализма у Бузгалина, Колганова, Кагарлицкого (признанного в России иноагентом), Дзарасова, которые мы критиковали в статье «Что мы знаем о России, в которой мы живем»(https://spichka.media/izuchaem-obshchestvo-rossii). Но пока это не сложилось в единую картину и ещё остается много неразобранных вопросов.

Так или иначе у нас есть понимание основных проблем рабочих, таких как эксплуатация, отчуждение труда, пассивность, отсутствие возможностей для реализации. Все участники нашего коллектива — наёмные работники. Мы понимаем проблемы рабочих, потому что сами ими являемся и регулярно с ними общаемся.
Это важно, ведь сейчас шаг влево, шаг вправо — и можно стать иноагентом или экстремистом.

Вопрос: В последнее время вы часто пишете про подъём правых — цифры показывают, что интерес к ним растёт. Что они делают правильно по сравнению с левыми? Чему левые могут поучиться у них?

Ответ: Правые сообщества вроде «Русской общины» и «Северного человека» работают с низовыми инициативами, объединяют людей в дружины. В таком масштабе организовывать людей левые просто не могут, потому что у них нет поддержки от власти или олигархов-шовинистов. У правых есть средства на спортклубы, регулярные массовые мероприятия, при этом они не сталкиваются с политическими преследованиями и даже получают благословение от РПЦ.

Прорыв в дизайне политического медиа в своё время сделал журнал «Спутник и Погром». Но с тех пор прошло много времени и чего-то более современного у правых радикалов, что могли бы перенять левые СМИ, — нет.

Нужны ли нам свои спортивные, туристические клубы? Да, нужны. Но заниматься этим регулярно без денег никто не может. Есть хорошая практика создания левых кооперативов, в которых можно совместно проводить досуг и вести просветительскую деятельность. С такими кооперативами мы стараемся сотрудничать(https://spichka.media/antonio-gramshi-i-kooperativy).

Со временем, надеемся, самоорганизация у левых сможет компенсировать «пассионарность» олигархов. Если же нет, тогда наша участь незавидна.

Harvard scientist Avi Loeb believes that 3I/ATLAS boasts a “heartbeat”-like pulse that could provide evidence of its artificial origins — potentially even pointing to the inner workings of a spaceship.

“The pulses could be periodic thrusts for orbit corrections or some other internal cycle within the spacecraft,” the astrophysicist told...

In a recent blog on Medium(https://avi-loeb.medium.com/are-the-jets-from-3i-atlas-pulsed-like-a-heartbeat-fe39dc583d25), titled “Are the Jets from 3I/ATLAS pulsed like a heartbeat?” Loeb wrote that following its July discovery, our interstellar visitor’s light blinks in a regular cycle that repeats every 16.16 hours like an interstellar lighthouse. The so-called cosmic cadence was observed in a study published over the summer in the journal Astronomy and Physics(https://www.aanda.org/articles/aa/full_html/2025/10/aa56717-25/aa56717-25.html).

Loeb wrote that this celestial drumbeat should have been apparent in a series of “well-calibrated” photos of ATLAS over several days, but none were “systematically studied in the published literature.”

Analysts claimed that the “heartbeat” originated from the rotation of the nucleus, but Loeb told the Post that this was improbable, as “less than ten percent of the light comes” from the center.

Rather, based on the Hubble Space Telescope image snapped on July 21, 2025, the lion’s share of the glow emanates from the coma — the halo of gas and dust that forms around the solid nucleus when the comet approaches the Sun.

“Therefore, the periodic modulation of its light must originate from its puffs of gas and dust that scatter sunlight around it,” Loeb told the Post. “The puffs are periodic, like the blood stream of a heartbeat.”

The researcher reiterated in the blog post that ATLAS has multiple jets — which he previously speculated could be a set of advanced artificial thrusters. He noted that if the entity releases material in regular intervals, then the coma would brighten and dim in a corresponding rhythm as it reflects sunlight like, well, intergalactic Morse code.

If ATLAS were a natural comet, Loeb wrote, this phenomenon could “arise from a sunward jet (anti-tail)” that pulses only “when a large pocket of ice on one side of the nucleus is facing the sun.”

“The coma will get pumped up every time the ice pocket is facing the sun,” he explained.

If ATLAS is artificial, on the other hand, the pulsing jet’s position in relation to our solar star could be “arbitrary” as another potentially internal mechanism is at work.

Loeb claimed that footage showing the brightening of the jets around 3I/ATLAS over several days could shed light on whether the jets are natural or technological, based on whether the blinking tails are pointed toward the sun. One could think of it like a celestial cardiogram.

Why would the jet be pulsing if it were of extraterrestrial provenance? Loeb speculated that ATLAS could be executing thrusts to adjust the object’s trajectory or some other function.

Last week, Loeb posited that the comet’s bizarre trajectory toward Jupiter — which it will reach in March — suggested that it seed the gas planet with “satellites” to gather intel for an “extraterrestrial civilization.”

He posited that it may have even used rocket boosters to change course during its monthlong passage near perihelion — the object’s closest approach to the sun — to ensure it was within proper range.

“It might have fine-tuned its trajectory with the help of [artificial] thrusters,” he said.

NASA’s official position, which the agency reiterated during its anticipated photo release in Maryland two weeks back, remains that 3I/ATLAS is a comet.